В это время фашисты вербовали молодежь в Германию, обещая учитель и смерть всякие блага. Мы старались всемерно срывать эти вербовки, которые обычно кончались облавами на людей и насильственным увозом молодежи на каторжные работы.
Разогреть — пустое дело.
Он говорил и не двигался с места. Семен понял, что зашел не вовремя.
— Благодарим покорно, — сказал он вставая.—Я так по дороге зашел... Повидать тут в Корабельной кое-кого надо.
— А то посидел бы...
— Товарищи у Зиновья Безрукого ждут.
Ларион вздыхал и, провожая Семена, шептал скороговоркой о том, что хорошему парню не след ходить по трактирам, а надо держать себя самостоятельно. А там, у Зиновья, жуткое дело, кто бывает.
Но Семен видел, что, несмотря на страшные слова, старик чувствует облегчение от того, что гость уходит.
Семена это встревожило, и, пока он шел к трактиру, перед глазами его все время мелькало загорелое полудетское личико Окси.
Трактир содержался бывшим констапелем Зиновием Безруким. Матросы и портовая голь чувствовали себя здесь весьма привольно.
За большим столом расположилась целая компания оборванцев, которые частью работали на купеческих судах, частью же, как говорил Безрукий, промышляли за счет шаха персидского. Они пили и так неистово и истошно горланили, будто кто-то нанял их веселиться и они надсаживались из последних сил, чтобы угодить нанимателю.
Комментариев нет:
Отправить комментарий