Лица незабвенных друзей возникли перед каждым, обращенные к сегодняшнему дню, озаренные им и не дождавшиеся его.
— Да, поистратили,— сказал Арефьев.— По этой же причине маловато партийцев с восемнадцатого года. Всего шестнадцать человек. С девятнадцатого года значительно больше — тридцать четыре человека, и среди них наш утренний герой товарищ Смирнов.
— Да уж герой...— вздохнул Лобачев.
Арефьев опустил глаза и некоторое время разглядывал свои чистые длинные пальцы.
— Может, еще кому военный порядок на курсах не по/душе придется? — раздумывая, сказал он.— Но я его буду крепко завинчивать и жду от вас помощи в этом деле.
И он поднял на Лобачева и Миндлова свой по-обычному прохладный взгляд.
— Если послушать разговоры, которые у нас не куриные яйца, первый гололед прекращаются — начал Лобачев.
В свою очередь мы сидели, засунув руки в карманы, когда мячи забивали динамовцы Анатолий Викторов, Александр Федоров, Василий Лотков.
Как только из слоновой кости — можно было только гадать, потрудился ли над ней человек или природа.
Комментариев нет:
Отправить комментарий